Цена воспоминаний. Глава 1

[psi-C]

Цена забвения оказалась слишком высока. В погоне за собственными воспоминаниями Джон Смит понимает, что цена воспоминаний может оказаться ещё выше. Теперь он стоит перед выбором - каким будет мир, в котором он может проснуться завтра.

ПРОЛОГ

Вокруг была темнота.

Темнота и невесомость. Здесь не было ни света, ни пространства, ни времени. Ничего. Но как только пробуждается осознание собственного «я», появляются вопросы обо всём, что вокруг, что есть «не я». И едва он осознал себя в непроглядном ничто, он спросил:
– Где я?..

Темнота не отвечала. Она слегка рассеялась, но от этого не стало светлее. Теперь он не чувствовал себя слепым, но лишь острее ощущал, насколько она безгранична, эта первозданная вселенская пустота. Ни под ногами, ни впереди не было ничего. Он был в нигде.

Страха здесь тоже не было, осталось лишь смутное беспокойство. Понимание, чем именно оно вызвано, пришло к нему не сразу. Как будто каждой мысли приходилось преодолевать бескрайний океан вязкого ничто, чтобы попасть в его голову. Но, тем не менее, он понял и осознал, что ничего не помнит. Ни кто он, ни как сюда попал. И тогда он увидел свет. Неяркий, трепещущий огонёк, приближающийся к нему.

Огонь держала в руках женская фигура с размытыми чертами и с лицом, скрытым под полупрозрачной вуалью. Свет в её руках приковывал взгляд сильнее, нежели она сама. Свет был более чужд темноте, чем та, которая несла его. Свет был живым, а она… Нет, никаких трупных пятен, никакой мертвенной бледности, никакой призрачности. Наоборот, эта женщина стояла над жизнью, и каждое её движение было тому подтверждением.

– Где я? Что происходит? Кто ты? – снова спросил он. Его голос стал требовательным и настойчивым.
– Ты не помнишь? – негромко и ровно ответила женщина.

Он покачал головой, потом повторил свой последний вопрос.
– Я Страж, – ответила она так, будто это всё объясняло. – Ты на Границе, – добавила она через несколько секунд. Но поскольку здесь не было времени, разговор их занимал одновременно и один миг, и одну вечность, жизнь Вселенной.
– На границе чего? – он не понимал.
– На границе всего. На границе Жизни и Смерти, Начала и Конца, Света и Тьмы, Прошлого и Будущего. На Границе, – в последнем слове очень отчётливо читалась заглавная буква. – Сюда попадают по-разному. Кто-то потому, что его время ещё не пришло, кто-то потому, что за пределом его не ждут…
– А я?! А как попал сюда я? Я не помню… Я ничего не помню! – на этот раз в голосе слышалось отчаяние.
– Возможно, ты сам хотел убежать от настоящего… И от себя самого… Такое бывает.

Её голос оставался спокойным и безразличным, а вот его – метался от ярости к истерике и обратно. В конце концов, он пришёл к выводу, что ни то, ни другое не улучшит его положения, и попробовал смириться. Он усмехнулся и спросил:
– Да, и часто это у вас бывает?
– Что такое часто?

Вопрос поставил его в тупик. Действительно, что такое «часто» здесь, в месте, где нет времени?
– Это почти как «очень много», – неуверенно уточнил он.
– Такое просто случается. Реже, чем переходы с той стороны на эту, – она показала руками направления. – И чаще, чем обратно.
– А что там? – он проследил за её движениями. Первое было вправо, второе влево относительно него.
– Там – Жизнь, – указала она направо, – там – Смерть, – и налево.
– Оттуда тоже приходят?
– Приходят.

Он был уверен, что это невозможно, но сейчас он поверил в слова Стража. Он сглотнул, стараясь не думать о том, кого и откуда провожает эта женщина, которая выглядит как… Стоп! Он не сумел уловить отпечаток её образа в своей памяти. Стоило только отвернуться, посмотреть вправо-влево, как от воспоминаний ничего не оставалось, кроме свечи в руках женщины. Он снова посмотрел на неё.

– Неужели… я смог сюда попасть по своей воле?..
– Конечно.
– И забыть всё – тоже?
– Разумеется.
– Куда же мне теперь идти?..
– А куда ты хочешь попасть? Скажи, и я провожу тебя.

Он огляделся ещё раз. Никаких дверей на горизонте – как и самого горизонта, впрочем, – не возникало. Везде однотонная чернота, в которой запросто можно потеряться, стоит только закрыть глаза и сделать шаг в сторону, неважно, в какую. Можно оказаться совсем не в том месте, где следовало бы.

Лаконичные ответы ничем не помогали, и он постарался прислушаться к себе. Умереть – это просто. Никаких больше проблем, вопросов. Заманчиво, но осознание возможности выбора забвения так легко и просто не успокаивало, а наоборот. Страж терпеливо ждала.

– Я.. хочу жить.. – неуверенно произнёс он.
– Хорошо. Я провожу тебя. Иди за мной.

Он сделал несколько неуверенных шагов следом за ней. Впрочем, твёрдого пространства под ногами всё равно не было, но он шёл. Недолго, пока она не остановилась.

– Ступай. Там жизнь.
– Вот так просто?
– Вот так просто, – кажется, впервые она улыбнулась. Или это блик свечи на её вуали? – Живи, если твоё время ещё не пришло.

И он шагнул вперёд.

ГЛАВА 1

Вокруг снова была сплошная темнота.

Он открыл глаза, и почти ничего не изменилось. Однако, хотя бы появилось ощущение пространства. Определённо, он находился в небольшой комнате без окон. На казарму это не похоже. Больничная палата? Этот вариант он тоже отмёл – запах был совершенно иным.

К сожалению, вместе с ощущением пространства вокруг, память к нему так и не вернулась, а темнота начинала угнетать.

– Свет, – машинально скомандовал он, и неожиданно окружающая действительность покорилась ему – свет зажёгся. Он долго щурил глаза от яркого света и приходил в себя. За это время он успел, нет, не вспомнить, но осознать, что он спал. Всё это – и Страж, и граница, и чёрная пустота вокруг – оказались всего лишь сном, правда, чертовски реалистичным. Сев на кровати и привыкнув к освещению, он наконец-то огляделся.

Небольшая комната скорее напоминала бюджетный гостиничный номер. Кровать, встроенный шкаф, тумбочка, небольшой письменный стол, диванчик рядом с ним, пара стульев и две двери в форме неправильного пятиугольника. Вроде ничего примечательного… а нет, вот что привлекло его внимание: в одной из стен имелось небольшое углубление с экраном, сейчас показывающим только заставку с надписью, которая ни о чём ему не говорила: «BABYLON 5», и эмблемой. Наверное, какая-нибудь компания связи, – пришло ему в голову. Над экраном располагался динамик, а сам экран был похож не столько на персональный компьютер, сколько на терминал, имела место даже прорезь для карточки. Справа от экрана был ещё один прямоугольник с матовым серым покрытием. Почему-то его назначение сразу стало очевидным – дактилоскопический сканер.

Он снова потряс головой. Обстановка никак не улучшала его беспамятного состояния, и лёгкая встряска не помогла вспомнить, ни кто он, ни где он находится. Последний вопрос он зачем-то произнёс вслух.

Экран ожил, засветился и синтезированный голос из динамика ответил:
– Вы находитесь на космической станции «Вавилон-5». Местное время 23 часа 31 минута по среднему земному времени. 15 апреля 2258 года по земному летосчислению.

Он хотел было встать, но тут же сел. Гравитация здесь присутствовала, он не болтался в невесомости, и мог спокойно дышать безвкусным отфильтрованным воздухом. В первый миг он удивился отзывчивой технике, но следом за удивлением пришло осознание, что ничего необычного в ней нет.

– Космическая станция? Я что… в космосе? Что за… – он долго хмурился, стараясь судорожно уловить хоть какие-нибудь обрывки воспоминаний. Не было ничего.

Со вздохом он потёр подбородок правой рукой и откинул назад волосы.
– Кто я, компьютер?
– Уточните запрос.

Махнув на непонятливую железяку рукой, он прислушался к своим ощущениям. Головной боли нет, сухости во рту – тоже. Он прошлёпал босыми ногами к одной из дверей. Как и ожидалось, та вела в тесный санузел, правда вместо привычного водяного душа там стояла кабинка с краткой инструкцией и картинками. «Как пользоваться ионной вибро-душевой кабиной». Туалет был вакуумный. Зато здесь было зеркало! Он озадаченно уставился на своё отражение.

Из зеркала на него смотрел мужчина лет тридцати, может чуть меньше. Светлые волосы средней длины топорщились со сна в разные стороны, на овальном лице застыло подозрительное выражение. Начала проклёвываться едва заметная щетина. Как ни странно, ни мешков под глазами, ни других признаков усталости или истощения – физического и нервного – не наблюдалось. Такое ощущение, что он наоборот, бодр и свеж, только что отлично выспался. Он внимательно осмотрел своё подтянутое спортивное тело, покрытую волосами грудь, мускулистые руки, но не обнаружил никаких шрамов, татуировок или отметин. Украшений на нём тоже не нашлось.

Он вернулся в комнату и решительно принялся осматривать содержимое шкафа, тумбочки, стола и всех мест, где можно было что-то спрятать. Даже попробовал снять матрац с кровати.

Поиски задержали его у шкафа, где он обнаружил вместительную дорожную сумку и свою (он так надеялся!) одежду. Но снова ничего примечательного: три смены белья, брюки, джинсы, рубашки – одна белая и ещё одна в крупную клетку, – пара футболок, жилетка и куртка. Никаких опознавательных знаков, ничего. Зато в кармане нашлось удостоверение личности – полупрозрачная пластиковая карточка с набором микросхем в своём чреве, его фотографией и именем.

– Джон Смит, Проксима-3, – с сомнением прочитал он. Последнее слово означало его гражданство, но что оно означает кроме этого, он понятия не имел. Всё стёрлось из головы, и сейчас там свободно гулял ветер непонимания. Джон нахмурился, затем вернулся в ванную комнату, приставив карточку к своему лицу, он снова внимательно посмотрел в зеркало.

– Джон Смит, Проксима-три, – пробормотал он. – Имя не хотело плавно слетать с языка, не лелеяло слух, не давало никаких воспоминаний, словно бы принадлежало не ему. Почему-то последняя мысль с каждой минутой всё более прочно укоренялась в голове.
– Джон Смит… Хэй, Джонни! Мистер Смит, добро пожаловать на станцию Вавилон-5, – кривляние перед зеркалом ничего не дало. Он не ощущал себя ни Джоном, ни тем более Смитом. Это имя действительно было не его.

«Джон Смит» попытался представить, как его звали учителя в школе, как его называли родители. А были ли у него родители? Кем могли бы быть мистер и миссис Смит? Как они воспитали своего сына, что спустя… он ещё раз посмотрел на карточку, последняя строчка текста несла в себе год его рождения – 2229, что спустя 29 лет он оказался на какой-то неведомой космической станции? Чему он учился? В школе? После неё? Служил ли он в армии? Идентификационная карточка ответа на все эти многочисленные вопросы не давала. Более того, само её обнаружение повело за собой ещё больше вопросов, чем ответов.

Чем больше времени Джон Смит пребывал в бодрствующем состоянии, тем больше… нет, мозг его, к сожалению, ничего не вспомнил, ни событийного, ни фактологического, но руки, мышцы – да, они вспомнили. По крайней мере, уже сейчас он мог с уверенностью сказать, что он знает, как пользоваться ионным душем и вакуумным унитазом, и для этого ему не нужны картинки-инструкции. Более того, его не удивляет ни отзывчивость компьютера, ни встроенный в него дактило-сканер. Несомненно, он имел с ними дело, раньше, до того, как… до того, как что? Что с ним такого случилось, что он потерял свою память? О космической станции, на которой он сейчас пребывал (по словам компьютера), Джон ничего не знал. Или не помнил.

Он снова вернулся в комнату и уже более уверенно остановился напротив компьютерного терминала.

– Компьютер, операции и запросы за последние сутки. Отфильтровать по времени, вывести на экран.

Машина молчала несколько мучительных секунд, потом ответила:
– Лог пуст.
– Хм… странно… Получается, что… я только что прилетел? И не пользовался компьютером?.. – Тогда это значит, что я либо прилетел действительно только что, либо и без подсказок прекрасно ориентируюсь. Ориентировался, – мысленно поправил себя Джон. Он решил хотя бы попытаться связать себя с этим именем, чтобы в случае чего не навлечь на себя неприятности, а заодно, чтобы иметь хоть какую-то опорную точку, ориентир, за который можно держаться.

Пожевав губами и перешагнув через первую неудачу, Джон вставил карточку в подходящую для неё прорезь. Данные тут же высветились на экране.

– Состояние банковского счёта, компьютер, – скомандовал он.
– Операция требует дактилоскопического подтверждения, – на этот раз механический голос сопровождался подсветкой сканера, и Джон уверенно положил на него свою правую ладонь. – Операция подтверждена, баланс выведен на экран.

Действительно, картинка перед глазами сменилась, и Джон невольно присвистнул. Если верить компьютеру, а он не помнил, чтобы машины ему когда-нибудь так нагло врали (если даже они это делали, он всё равно не помнил), его счёт составлял сто тысяч пятьсот двадцать шесть кредитов. «Интересно, эта валюта требует обмена?»

– Последняя транзакция.

Уже не требуя подтверждения, компьютер показал то, от чего Джон нахмурился. И радость от обладания такой суммой как-то померкла. Последняя операция заключалась в переводе на его счёт ста тысяч. Ровно. Вчера, 14 апреля, около 8 вечера. Больше суток назад. Интересно, за что ему такая награда? Может, это премиальные? Или гонорар?.. А может быть, даже взятка или… когда воображение скатилось в околокриминальную сторону, он встряхнул головой, отгоняя от себя подобные мысли. Как будто нельзя получить сто тысяч единовременно совершенно законным путём.

– Компьютер, данные об отправителе.
– Данные отсутствуют, – любезно ответил синтетический голос.

Наконец Джон перестал мучить компьютер и вытащил карточку. И только в задумчивости пройдясь по комнате и наткнувшись взглядом на кучу одежды, извлечённой из шкафа, обнаружил, что он даже не подумал одеться и ходил в трусах, как и спал.

– Мде… И я это ношу?.. – с сомнением протянул он, осматривая гардероб внимательнее. Видимо, действительно носит, потому что на первый взгляд, одежда была именно его размера. Да и фасон не вызвал у него резкого отвращения. В конце концов, он не обнаружил в шкафу женского платья или белья. Это было бы куда более провокационным сюрпризом.

Джон принял душ и с удовлетворением отметил, что ему не нужны картинки-подсказки. Что ему на самом деле нужно – так это добраться до медицинского отсека и сдаться на руки доктору. Ну, или дежурной медсестре, учитывая, который сейчас час на станции. Возможно, они смогут сказать что-то более точное про его глубокую амнезию, а может быть, даже обнадёживающее.

Выйдя из душа и одевшись, Джон отыскал в шкафу и обувь. Там оказалось две пары ботинок – мягкие мокасины и более практичные ботинки на шнурках и липучках. Поколебавшись немного, он выбрал именно их, на всякий случай. Тем более, что он находится на космической станции… Пусть его каюта и походила на средней руки гостиничный номер. При выборе одежды он также решил соблюдать принцип удобства, поэтому отдал предпочтение джинсам, клетчатой рубашке, жилетке и куртке.

Обшарив карманы последней, Джон обнаружил там несколько приятных мелочей. Во-первых, то, что он опознал как наличность – пара сотен с небольшим. Хм, если он таскает столько денег в кармане, может быть, сто тысяч – это не такая уж большая сумма? Помимо прочего нашлась ещё одна карточка, которая, скорее всего, служила местным «ключом от номера». Посмотрев на содержимое своих карманов, кивнув и положив их обратно, он уже привычно прошёл к компьютеру и отдал команду:
– Компьютер, план станции.

Без лишних комментариев на экране появилось схематичное изображение станции, цветами на которой были отмечены сектора. Оказалось, что станция имеет продолговатую цилиндрообразную форму и, судя по линейке внизу экрана, длина её составляет около 8 километров. Джон не стал разглядывать всё подробно, решив, что сделает это позже, возможно даже из больничного крыла, если ему придётся там задержаться.

– Моё местоположение.
– Вы находитесь в Красном секторе, уровень 41, – на экране замигала маленькая красная точка, обозначающая его каюту. Какой же крошечной она казалась по сравнению с этой космической махиной! Впрочем, изображение автоматически масштабировалось.

– Медицинский отсек.
– Главный медицинский отсек и стационар расположены в Синем секторе станции, медицинские отделения расположены на уровне 33 Красного и Зелёного сектора, – сообщил компьютер, любезно отметив зелёным цветом его запрос. Судя по общему плану, это было не так далеко отсюда.

– Маршрут, компьютер. Пункт А – моё местоположение, пункт Б – медотсек Красного сектора.
– Маршрут готов, – на экране появилась схема и карта, на которой были помечены все необходимые повороты, двери и даже лифты.
Нескольких минут Джону хватило на то, чтобы запомнить необходимый ему маршрут и не запутаться в предложенных альтернативах. Решительно вздохнув, он повернулся к входной двери, скомандовал «Открыть!» и вышел в коридор. Дверь за ним автоматически закрылась.

* * *
Коридор, протянувшийся в обе стороны от двери его каюты, оказался пустынным и тихим. Указатель направления к лифтам Джон нашёл на стене напротив двери. Он неторопливо пошёл в этом направлении, вертя головой как турист, впервые оказавшийся в незнакомом месте. Выполняя рекомендации компьютера, Джон дошёл до лифта – тот открылся, едва только Джон вызвал кабину. Голосом он сообщил уровень, на который ему надо попасть, и кабина бесшумно двинулась… наверное, всё-таки вниз.

Выйдя на нужном уровне, Джон миновал ещё несколько идентичных коридоров и переходов, цвета на стенах любезно сообщали ему направление, в котором он идёт, и подсказывали, где именно он сейчас находится. На некоторых дверях были внешние электронные замки, более массивные, а значит, как он прикинул, более защищённые, чем у него в каюте, с пометкой «Вход только для персонала».
В одной из ниш в стене, которую Джон про себя отметил как внешнюю, располагался терминал, аналогичный тому, который стоял и у него. Разве что к этому устройству имели доступ все желающие. Джон не стал подходить и смотреть, какие возможности даёт общественный терминал на станции, тем более нужный ему поворот был расположен как раз перед этой самой нишей. В конце последнего коридора он увидел долгожданную вывеску «Медицинский блок, Красный сектор», и прибавил шагу.

За полупрозрачными раздвижными дверями было темнее и тише, чем в коридорах, и Джона тут же встретила медсестра, сидящая за стойкой регистрации. Чем именно она занималась, Джону не было видно – стойка была высокой. Но девушка его тут же увидела и отреагировала на его появление, выйдя из своего убежища. На ней была светло-серая медицинская униформа и именной бейдж в виде металлической полоски на груди. В том, что именно так выглядит униформа медработников, Джон почему-то был абсолютно уверен.
– Я чем-нибудь могу вам помочь, сэр? – с вежливой улыбкой спросила она.

– Да, э-э-э-э.. – он прочитал её фамилию на груди, – сестра Дженкинс, у меня небольшая проблема…м-м-м-м… Медицинского характера.
– Да, слушаю вас, – она стала внимательнее и бегло осмотрела его на предмет каких-то симптомов, которые могли бы иметь внешние проявления. Джон огляделся и немного неуверенно продолжил:
– Видите ли, мэм… я проснулся около получаса назад и обнаружил... что абсолютно ничего не помню. То есть, вообще. Где я нахожусь, мне сообщил компьютер, кто я – моё удостоверение... Но как я сюда попал и что я здесь делаю… или делал... я не знаю. Не помню.

Пока он мямлил, лицо её оставалось бесстрастным, но к концу короткого повествования, на нём отразилось искреннее удивление.
– Позволите вашу карту?
– Что? Ах да, конечно! – он обхлопал себя по карманам и со второй попытки вытащил нужный кусок пластика, сперва по ошибке чуть было не протянув ей ключ-карту от своей каюты. – Вот, пожалуйста.

Она вернулась за свою высокую стойку и провела несколько манипуляций с компьютером, всё больше хмурясь, а затем вернула карту Джону.

– Что ж, мистер Смит, прямо сейчас я могу провести экспресс-обследование. Следуйте за мной, – всё ещё оставаясь хмурой – Джон надеялся, что это было выражение озадаченности, а не каких-либо подозрений в том… ну, например, в том, что он перебрал алкоголя вечером и теперь пришёл жаловаться на собственную глупость – она повела его вглубь медицинского крыла.

Джон продолжал вертеть головой, ему на глаза попадались и закрытые полупрозрачные двери, за которыми перемигивалось спящее медицинское оборудование, и открытые участки с кушетками для быстрого осмотра пациентов, которому вскоре должен был бы подвергнуться и он. Где-то слева послышались приглушённые голоса, и когда Джон повернул голову в этом направлении, увидел ещё одну девушку из медперсонала. Она общалась с пациентом, которого загораживала от случайных взглядов, но стоило ей только отойти… Джон отпрянул к противоположной стене, едва не сбив с ног сестру Дженкинс и какую-то стойку с бутылочками. Глаза его полезли на лоб, и ноги подкосились как ватные, когда он увидел, что же за пациент сидел на кушетке в нескольких метрах от него.

Определённо, это создание было живым существом и может быть, было бы похоже на человека – по крайней мере, по количеству рук, ног, голов, глаз, ртов и ушей – но… Кожа существа была насыщенного оранжевого цвета с более тёмными, пигментными пятнами, по всему лысому черепу. Одет он или она был во что-то балахонистое, напоминавшее гибрид халата и парадного кимоно. Череп имел совершенно другие пропорции, чем Джон привык видеть у людей (впрочем, кроме себя и двух девушек медсестёр людей он пока не видел, но и такого существа – определённо, тоже). Нос существа был крошечный, как у младенца. А уши прижаты к черепу и немного заострены.

– Что с вами, мистер Смит? – обеспокоенно спросила сестра, подхватывая пациента под локоть. – С вами всё в порядке?
– Э… да, я – да… – он понизил голос до шёпота и, встав наконец-то на ноги достаточно твёрдо, спросил, опасливо поглядывая на лысое рыжее создание, которое на его вскрик, если и обратило внимание, то никак не прореагировало: – Что это? Что это за существо? Кто это?..
– Это… пациент, из расы маркабов, ему тоже делают экспресс-обследование, – ответила сестра Дженкинс, пожав плечами. – Что вас так удивляет? Тем более здесь, на Вавилоне-5?
– Расы маркабов? Это... инопланетяне? – смутные проблески понимания происходящего забрезжили где-то на границе подсознания, но Джон был настолько впечатлён своим первым столкновением с существом иной расы, что не сумел уловить их.
– Да, разумеется, – тут она уже крайне обеспокоенно посмотрела на Джона и поспешила усадить его на кушетку. – Снимите куртку и рубашку.

Выполнив её требования, он всё ещё говорил шёпотом:
– Инопланетяне?..
– Вы так реагируете, будто впервые о них услышали, мистер Смит, – с ноткой укоризны в голосе ответила она.
– Вообще-то впервые! Я не помню, – подчеркнул он, – чтобы что-то слышал раньше о других расах!
– У вас настолько глубокая амнезия?
– Видимо, да. – Джон ненадолго задумался. – А что, мы давно наладили дружеские отношения с… как их? С маркабами.
– Точную дату вам проще посмотреть в учебнике истории. Но первым контактом для землян стали центавриане в прошлом веке. А после нашего с ними знакомства мы успешно начали осваивать космос, – не прекращая говорить, она начала обследовать Джона какими-то компактными медицинскими приборами, назначение которых он не очень хорошо себе представлял.

– А потом?
– Что – потом?
– После центавриан.
– О, ну, были и другие контакты, всего не упомнишь. Какие-то – мирные, какие-то – не очень. На сегодняшний день я могу назвать вам около двух десятков рас, к лечению которых нас готовили в институте.
– Вы шутите… – выдохнул Джон, прекрасно понимая, что она и не думала шутить, а вот он сейчас выглядит круглейшим из идиотов.
– Нисколько. После того, как мы выкупили у Центавра их технологии перемещения сквозь гиперпространство, мы очень быстро освоили космос, – тем временем продолжала медсестра.

– Как? – Джон уже перестал удивляться, но на всякий случай переспросил.
– Гиперпространство. Вы что, и этого не помните?
Он покачал головой.
– И про Земной Альянс, и про земные колонии – тоже?
– Не помню, – хмуро ответил он. – Кстати… м-м-м… Проксима-3 – это земная колония?
– Да, и не самая плохая. А что?
– Я вроде как оттуда. Но… нет, не могу вспомнить, – Джон снова сокрушённо покачал головой, понимая, что он забыл не только своё прошлое, но и прошлое своей цивилизации.

– Как человек могу дать вам совет: не реагируйте так бурно на местное население, вас могут неправильно понять. И освежите знания по истории… Вы как будто проспали лет двести.
– Надеюсь, что это не так. Кстати, а кому принадлежит «Вавилон»?
– Земному Альянсу, – понимающе улыбнулась девушка.
– Раз мы на пятом, тогда где остальные четыре? В других секторах галактики?
– М-м-м-м, на самом деле – нет. Остальные четыре не дожили до дня своего открытия. Три – из-за диверсий, а один просто куда-то пропал.
– Пропал?
– Да, исчез, как будто его никогда и не существовало.
– Как может просто исчезнуть космическая станция?
– Не знаю, но эта как-то умудрилась, – сестра Дженкенс отвлеклась от разговора и внимательно посмотрела на монитор, сравнивая медицинские показатели и снова хмурясь.

– Как странно…
– Что? Что именно?
– Нет, ничего, в крови ни капли алкоголя или других веществ, ничего особенного… И в этом-то странность. Вы абсолютно здоровы, – она в молчаливом изумлении уставилась на Джона, а Джон на неё. Через некоторое время она всё же нарушила молчание:
– Знаете, мне кажется, вам необходимо обратиться к нашему главному врачу, доктору Франклину, в медицинский отсек в Синим секторе. Я оставлю им сообщение, чтобы они ждали вас завтра утром. В 10 часов.
– То есть причину моей амнезии вы назвать не можете?..
– К сожалению, здесь нужна комплексная томограмма и углублённое изучение состояния вашего головного мозга… – она теперь выглядела несколько растерянной и озадаченной.

Джон встал с кушетки, натянул рубашку и куртку, рассеянно кивая медсестре в ответ.
– Да?.. Ну что ж… Хорошо… Я зайду к вашему главврачу.

Всю обратную дорогу Джон был крайне задумчив. «Как я мог не помнить того, что мы уже почти полтора века дружим с инопланетянами? Летаем через гиперпространство? А где, ты думал, находится Проксима-3? И как ты оказался на космической станции, которая наверняка в нескольких световых годах от Земли?»

Джон резко остановился и поднял голову, поймав себя на мысли о том, что он об этом просто не думал… Не думал, не брал в голову, откладывал размышления над этим вопросом на потом, ограничиваясь более локальными. Но ведь если задуматься, то да... Ничего удивительного нет ни в технике гиперпространственного перехода, ни в других расах! Как и в случае с отзывчивым компьютером. Все эти технические и дипломатические достижения были неотъемлемой частью его жизни до потери памяти. Как он мог их забыть?
На Джона накатил сильнейший приступ паники. Он поёжился, как от холода и потёр лоб слегка трясущейся рукой. Там, внутри его головы кто-то (или что-то?) запер все двери, ведущие в глубины его памяти. Бесконечное количество дверей, за которыми скрывалось его детство, юность, возможно даже первая любовь, знания об окружающем мире, которые он накопил за свою жизнь, его собственный опыт. Всё это было недоступно для Джона до тех пор, пока он не приоткрывал одну из этих дверей, как это сделал сейчас. Какие-то двери в его памяти, он был уверен в этом, останутся закрытыми до тех пор, пока он не найдёт к ним ключа, а какие-то можно распахнуть одним погружением в соответствующую среду.

Всё как с ионным душем. Его ведь Джон тоже увидел первый раз, но нет… ни душ, ни компьютер такого впечатления на него не произвели. Может быть, он просто не так много общался с инопланетными представителями? Внезапно многие факты, понимание которых он решил отложить на потом, встали на место. Теперь осталось уложить их в голове и попробовать заглянуть за другие двери, чтобы как минимум не выглядеть таким идиотом, как десять минут назад.

Он шлёпнул себя по лбу, поняв, как медсестра восприняла его амнезию и реакцию на бедного маркаба. Наверное, стоит её отблагодарить за терпение и вежливость. Нет, не сейчас, но может быть, завтра. Когда он достаточно освежит в памяти знания по истории человечества.

А сейчас ему был необходим компьютер… и кофе. Да, определённо, причём в обратной последовательности.

Нужный поворот к лифту Джон удачно пропустил, но зато впереди слышались голоса и какое-то оживление, поэтому он прибавил шагу и вскоре вышел в небольшую проходную лаунж-зону с длинной барной стойкой и несколькими столиками. Наверняка, в более раннее время народу здесь было гораздо больше, чем сейчас, но даже среди немногочисленных отдыхающих – хотя Джон не был уверен, что весь контингент представлен здесь туристами – он увидел несколько инопланетян, причём не только из народа маркаб. Более того – вовсе не из народа маркаб.

Одёрнув полы рубашки, Джон двинулся к барной стойке, и, не дожидаясь вопроса бармена, попросил большую кружку чёрного кофе. Напиток оказался бодрящим, но ароматным и вкусным его назвать можно было с большой натяжкой. Наверняка потому что в меню он значился как «синтетический гранулированный». Зато это объясняло его невысокую стоимость.

После нескольких глотков Джон наконец огляделся повнимательнее. Возле себя он обнаружил ещё одного представителя другой расы, мрачно вертевшего в руках стакан и всё не решавшего выпить его содержимое. От маркабов инопланетник сильно отличался – у него была серая с зеленоватым отливом кожа, переходящая в чешую на лбу, красные глаза и сильно приплюснутый нос. Впрочем, поглядев на своего соседа, Джон решил, что ничего особенно отталкивающего в его внешности нет, хотя заводить дружескую беседу тоже не стал.
Дверь в подсознании начала приоткрываться шире.

За одним из столиков он увидел двух мужчин, которые шумели больше всех остальных в этом проходном заведении. Сначала Джон предположил, что это люди, но потом, прислушавшись и оглядев их внешний вид, он понял, что ошибся.

Инопланетяне внешне действительно почти не отличались от людей, однако их причёски представляли собой веерообразные стоячие гребни из волос. Невысокие и очень аккуратные. Разодеты отдыхающие были в камзолы, шейные платки и длиннополые жилеты, и разговаривали – очень оживлённо и очень непонятно. Все сомнения Джона о происхождении этих двоих развеял один из них, встав, чуть покачиваясь, и произнеся тост, на этот раз на понятном Джону языке: «За величие Республики Центавр!»

Джон мог бы бесконечно долго наблюдать за посетителями лаунж-кафе, если бы он так не стремился как можно скорее оказаться возле компьютера. Поэтому, расплатившись наличными, он быстро допил кофе и направился к себе. К счастью, на этот раз он не пропустил поворот и уже через несколько минут открывал дверь в собственную каюту.